Подлецы смогли себя опознать

Шествие все-таки состоялось! Не совсем так, как задумывалось изначально, то есть перед Госдумой, роспуска которой требовали демонстранты, не через самый центр Москвы, но все же народу пришло на марш неожиданно много. Несмотря на мороз и ветер, несмотря на то, что марш был организован не оппозиционерами из Координационного совета, а преимущественно гражданскими активистами. Оценки количества демонстрантов разнятся, но очевидно, что их было не менее 40-50 тысяч.

Такой всплеск общественной активности после, казалось бы, уже увядших протестов, всеми объясняется одинаково: слишком задело всех пренебрежение властями здоровьем и благополучием бездомных детей; слишком цинично и откровенно Государственнаядума расписалась в полном отсутствии у нее каких-либо представлений о морали. Протест, собравший 13 января на московских улицах десятки тысяч людей, даже трудно назвать политическим. Это скорее протест против рафинированного зла, воплощенного в политических решениях путинской власти. Оттого и название у акции совсем не политическое — «Марш против подлецов».

Подлецы были названы поименно и показаны городу и миру. Некоторых смутило намерение организаторов шествия нести фотографии депутатов — чем-то напоминало официозные торжества былых времен. Но те, кого это не смутило, разобрали транспаранты, благо один портрет приходился примерно на сто демонстрантов. Подлецам пора привыкать к тому, что подлость будет персонифицирована — с фамилиями, с биографиями, с данными о доходах и недвижимости и, конечно, с персональными фото. Им не удастся теперь потеряться в толпе других проходимцев. Они будут у общества как на ладони, а интернет поможет в деле общественной люстрации и не позволит информации покрыться архивной пылью.

Может быть, так же, как 13 января добровольцы разобрали транспаранты с портретами депутатов, найдутся и те, кто возьмет персональную опеку над судьбой мерзавцев, издающих людоедские законы от нашего имени. Может быть, «Марш против подлецов» — это начало большого процесса по сохранению документов для будущих судебных слушаний.

Полиция на сей раз вела себя довольно мирно. Задача власти — держать протесты в тех рамках, которые она для этих протестов устанавливает. Пока ей это удается. И пока ей это удается, протесты вдохновляют общество и дают ощущение некоторой свободы, но не оказывают на власть реального воздействия. По крайней мере, на ту власть, которую мы сегодня имеем. Эти не боятся общественного мнения; они опасаются только непокорности.

Похоже, тест на непокорность бы приготовлен и на этот раз. Как 6 мая прошлого года полиция перекрыла входы в сквер на Болотной площади, оставив для прохода только узенькую Болотную набережную, точно так же и сейчас полиция закрыла входы в сквер на Страстном, оставив для сборов только проезжую часть бульвара. Плотность людей на ней была крайне велика уже к середине того часа, в течение которого все собирались на шествие. Рядом, за редкой полицейской цепью, стоял совершенно пустым огромный сквер. Что обычно делают люди, стиснутые со всех сторон? Они пытаются расширить для себя личное пространство. В данном случае это неизбежно привело бы к столкновениям с полицией. Это была, я полагаю, самая настоящая провокация властей, расчет на повторение событий, произошедших 6 мая на Болотной площади. Трудно предположить, что ГУВД Москвы не представляет себе возможной реакции людей на ситуацию, когда по одну сторону полицейской цепи некуда ступить, а по другую — огромный безлюдный сквер.

Однако демонстранты проявили выдержку и не дали властям повода устроить новое побоище. Хотя возмущенных было много. Вероятно, и власти остались довольны — возмущение не выходит за установленные ими рамки.

Начавшееся сразу вслед за прошедшим маршем обсуждение целесообразности подобных акций лишено практического смысла. Люди выходят протестовать не потому, что рассчитывают этим непременно поколебать режим, а потому, что не могут молча терпеть творящиеся безобразия. Какой от таких протестов политический эффект — совсем другой вопрос. На этот счет мнения могут быть очень разные. Пока же ясно одно: протестная реакция на людоедский закон позволяет обществу сохранить самоуважение. Это чего-то стоит даже помимо политических результатов. И лучшей иллюстрацией этого служит финальная картина марша — груда транспарантов с фотографиями депутатов в мусорном контейнере с красноречивой надписью «Для отходов».

Фотографии Сергея Лойко специально для “Ежедневного журнала”

Сергей Лойко

 

Сергей Лойко


Сергей Лойко

Сергей Лойко

 

Опубликовано на сайте ej.ru