Александр Гольц

Одним из главных итогов минувшей недели стало довольно успешное завершение российской военной операции в Крыму. Сама операция по большей части свелась к тому, что «вежливые зеленые человечки» в полном соответствии с указаниями Верховного главнокомандующего запускали впереди себя гражданских людей и, благодаря живому щиту, захватывали размещенные на полуострове украинские воинские части. Начальник Генерального штаба России Валерий Герасимов бодро отрапортовал, что под юрисдикцию Москвы перешли аж 193 украинских подразделения.

Армения, Белоруссия, Боливия, Венесуэла, Куба, КНДР, Зимбабве, Никарагуа, Сирия, Судан… Нет, это не новейший список международных изгоев. Это новейшее издание списка российских, простите за выражение, союзников. 11 государств рискнули открыто поддержать позицию Москвы по аннексии Крыма. Чувствую, Виталию Чуркину нагорит. Куда делась Аргентина, чья президентша накануне (если верить кремлевской пресс-службе) горячо поддержала захват полуострова? И почему, черт побери, упустили такую важную страну, как Вануату? В общем, на наших глазах дошли до мышей…

Ничего не остается, как согласиться с тем, что Владимир Путин помимо прочих своих достоинств обладает еще даром предвидения. Аж полтора месяца назад, 10 февраля, он поведал, что «еще во времена ”холодной войны” родилась такая теория сдерживания… Это теория и практика, которые были направлены на то, чтобы сдерживать развитие Советского Союза. И, к сожалению, мы это тоже сейчас видим — атавизмы этой теории сдерживания, они то тут, то там себя проявляют … И попытки сдерживать Россию проявляются то тут, то там».

Совершенно независимый крымский парламент обратился к Путину с просьбой о принятии автономной республики в состав России. Это случилось через два дня после того, как Владимир Путин заявил, что вопрос о принятии Крыма в состав РФ не стоит. Правила игры, как видим, меняются по ходу игры.

Главный начальник страны провел совещание с чрезвычайно смешным названием: «Совместное заседание Госсовета и Комиссии по мониторингу достижения целевых показателей развития страны». Потому что из речей, прозвучавших на заседании, следовало: никакого развития не происходит вовсе. Что поначалу придало выступлению Путина почти комический эффект.