Проблемы на границах собственной страны у российских оппозиционеров возникали неоднократно. В августе 2005 года сотрудники паспортного контроля в «Домодедово» пытались не впустить в Россию Гарри Каспарова.
В декабре 2010-го Владимир Буковский, прилетевший в Москву на открытие съезда «Солидарности», провел в комнате пограничников четыре часа: его российский паспорт якобы «не пробивался через компьютер». Точно так же не «пробился через компьютер» и мой паспорт, когда я в декабре вылетал из Москвы в Вашингтон (в итоге – препровождение в ту же комнату, где до этого сидел Буковский).
Никаких внятных объяснений ни в одном из этих случаев дано не было. Так, нагадили по-мелкому.
История с Борисом Немцовым – особая, прецедентная. Лидеру оппозиции официально, распоряжением государственной структуры, запрещен выезд из страны. Этим решением путинский режим перешагнул очередную черту, поставив себя в один ряд с кубинскими коммунистами, бирманской военной хунтой и режимом батьки Лукашенко, уже давно освоившими этот метод.
Вряд ли случайно, что решение Федеральной службы судебных приставов было опубликовано в тот момент, когда Немцов по приглашению Европарламента находился в Страсбурге. По-видимому, как и в случае с т.н. «дачным делом» Михаила Касьянова, расчет был на то, что оппозиционный политик останется заграницей. Какой пиар-ход: «западный наймит скрылся на Западе»!
Как говорится, не дождетесь.
Атака на Немцова, очевидно, – неуклюжий ответ Кремля на законопроект Сената США № 1039, вводящий визовые санкции для российских чиновников, «несущих ответственность за… грубые нарушения прав человека, совершенные в отношении лиц, стремившихся… поддержать международно признанные права и свободы человека, такие как свобода религии, самовыражения, союзов и собраний, а также права на справедливый суд и демократические выборы» (ст. 4, п. 2).
Ответ, надо признать, весьма странный. И без того внушительный список противоправных преследований оппозиции только что пополнился еще одним примером.
Опубликовано на сайте “Эхо Москвы”