17 сентября Мосгоризбирком рассматривал жалобу Владимира Милова на отказ в регистрации кандидатом в депутаты Мосгордумы.
“Сенсаций заседание на принесло, верный лужковец Горбунов, председатель комиссии, практически не допустил обсуждения комиссией вопроса по существу (иного исхода я и не ожидал), так что теперь я готовлю жалобу в ЦИК. Однако заседание оказалось примечательным несколькими характерными сценками, отлично иллюстрировавшими мое полное моральное превосходство над охреневшими избиркомовскими беспредельщиками”, – рассказал Владимир Милов в своём блоге.
“Во-первых, я начал с того, что решения рабочей группы по проверке моих подписей и самой ОИК №13 об отказе мне в регистрации противоречат друг другу – если в решении рабочей группы говорится о 885 “недостоверных” подписях, то в решении комиссии не фигурирует ни одной недостоверной подписи. Я говорю: 15 сентября, здесь, в МГИКе, на заседании рабочей группы по рассмотрению моей жалобы, мне говорят, что есть еще какое-то новое решение комиссии об отказе мне в регистрации, где фигурируют уже 162 “недостоверные” подписи. Но я этого решения не видел, на каком заседании ОИК №13 его принимали, не знаю, меня на такое заседание не приглашали. Я вообще не в курсе, о каком “новом решении” идет речь – что за бред?
По этому поводу случился очень интересный диалог между председателем отказавшей мне в регистрации ОИК №13 Ю.Артемьевой и членом Мосгоризбиркома с правом совещательного голоса Сергеем Поповым. Артемьева вышла на трибуну после меня, несла какую-то чушь, по окончании ее речи Попов поднимает руку, и происходит следующий диалог:
ПОПОВ: Скажите, а что, правда принималось какое-то новое решение комиссии об отказе в регистрации, которым были внесены изменения в первоначальное решение?
АРТЕМЬЕВА: Нет, это было не решение, это были технические правки.
ПОПОВ: Ну как это – ведь технические правки были внесены решением комиссии?
АРТЕМЬЕВА: Уууу… Аааа… Ээээ…
ПОПОВ: Когда принималось решение о внесении технических правок?
АРТЕМЬЕВА: 11 сентября.
[Для справки: 10 дней, отнесенных для принятия решения о регистрации кандидата или отказе в регистрации, истекли 5 сентября, о дополнительном заседании комиссии 11 сентября, где принималась окончательная редакция решения об отказе мне в регистрации с нарушением установленных сроков, меня не известили, и туда не пригласили. Стоит ли говорить, что это грубейшее нарушение закона.]
ГОРБУНОВ (председатель МГИК): Ну, слушайте, какая разница, ведь это технические правки, суть от этого не меняется.
[Суть от этого как раз меняется, потому что я оспариваю основания для признания подписией недостоверными или недействительными, и сначала мне признали недостоверными 885 подписей, потом 0, потом 162. Безуспешно пытаюсь понять, по каким же основаниям-таки забраковали мои подписи? Или это уже “неважно”?]
Резюме: 11 сентября ОИК №13 фактически вынесла новое решение об отказе мне в регистрации, с новым цифрами, при этом нарушив 10-дневный срок рассмотрения вопроса о регистрации и нарушив закон, поскольку я как кандидат на заседание приглашен не был и не был даже в курсе того, что такое заседание проводилось, и принималось новое решение об отказе мне в регистрации.
Причем весь этот беспредел благодаря уточняющим вопросам г-на Попова стал очевиден на вчерашнем заседании МГИК. Однако никакой реакции со стороны МГИК не последовало.
Во-вторых, я сказал о том, что возражаю против принятия решения об отказе мне в регистрации без проведения сверки всех спорных подписей, особенно с учетом того, что я подвергаю сомнению “заключение УФМС” по моим подписям, поскольку (а) уже первые сверки показали, что у УФМС какая-то неправильная база, никаких “ошибок в паспортных данных” нет, это реальные избиратели с реальными паспортными данными (см. пункт 13 моей жалобы), а в последующем доступ к подписным листам нам заблокировали, и (б) я вообще сомневаюсь, что УФМС реально проверяло мои подписи, так как в течение дней работы с подписными листами экспертов УФМС мы в окружной избирательной комиссии не видели (пункт 12 моей жалобы).
С этим было связано два интересных диалога. Первый состоялся между моим представителем Кириллом Шуликой и председателем ОИК №13 Артемьевой.
ШУЛИКА: Можно вопрос? Скажите, когда конкретно – число, с какого по какой часы – проверяли подписи сотрудники УФМС?
АРТЕМЬЕВА: Уууу… Ыыыы…. Ээээ… Ну, я не знаю, я в это время была в отпуске.
А вот дальше было интересно – на это среагировал председатель МГИК верный лужковец господин Горбунов. Он посмотрел на меня и произнес:
ГОРБУНОВ: Владимир Станиславович, правильно я понимаю, что вы подвергаете сомнению заключение УФМС?
МИЛОВ: Да! Вы на 100% правильно меня поняли.
ГОРБУНОВ: Тогда что вы скажете, если мы передадим ваши подписи в прокуратуру?
МИЛОВ: Отлично! (И показываю большой палец.) Наконец-то хоть какая-то управа на избиркомовский произвол найдется.
ГОРБУНОВ: Тогда мы вторым пунктом так и записываем в решении: “Рекомендовать окружной избирательной комиссии направить подписи Милова В.С. в следственные органы для проведения проверки.”
С.ПОПОВ: Подождите, подождите! А почему мы отправляем в нижестоящую избирательную комиссию, почему мы не отправим подписи в прокуратуру прямо сейчас, решением МГИК?
ГОРБУНОВ: Ну зачем, вот мы передадим в окружную избирательную комиссию, вот пускай они и принимают решение по прокуратуре.
Понятно. Сами же испугались собственной смелости. Сейчас я получил на руки решение избиркома – там ни слова нет про прокуратуру”.